…этот торжественный вход в Иерусалим был единственным очевидным торжеством на протяжении земной жизни Христа…
Он не искал нигде и никогда ни признания, ни власти, ни славы, не искал даже элементарного житейского благополучия. «Лисицы имеют норы, — говорил Он, — и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову».
Он хотел, чтобы хотя бы на несколько мгновений, хотя бы в одном только городе люди увидели и признали и провозгласили, что подлинная власть и сила и слава не у тех, кто внешней силой и мощью получает ее, а у Того, кто не учил ничему кроме любви, подлинной внутренней свободы и подчинения только высшему и Божественному закону совести.
Этот вход в Иерусалим означал развенчание раз и навсегда власти силы и принуждения. На несколько часов в Святом городе просияло царство света и любви, и люди узнали и приняли его.
И, самое важное, никогда не смогли до конца забыть о нем. Создавались и падали огромные империи, завоевывались и отвоевывались целые государства, достигали неслыханной власти, неслыханной славы всевозможные вожди и владыки — и потом исчезали, погружались в темное небытие.
«Какая слава на земле стоит тверда и непреложна?» — спрашивает поэт, и мы отвечаем: никакая.
А вот царство этого нищего, бездомного Учителя стоит и светит все той же радостью, все тем же обещанием. И не только раз в году, на Вербное воскресение, но всегда, действительно во веки веков.
(Протопресвитер Александр Шмеман)
С Праздником, дорогие братия и сестры!
Он не искал нигде и никогда ни признания, ни власти, ни славы, не искал даже элементарного житейского благополучия. «Лисицы имеют норы, — говорил Он, — и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову».
Он хотел, чтобы хотя бы на несколько мгновений, хотя бы в одном только городе люди увидели и признали и провозгласили, что подлинная власть и сила и слава не у тех, кто внешней силой и мощью получает ее, а у Того, кто не учил ничему кроме любви, подлинной внутренней свободы и подчинения только высшему и Божественному закону совести.
Этот вход в Иерусалим означал развенчание раз и навсегда власти силы и принуждения. На несколько часов в Святом городе просияло царство света и любви, и люди узнали и приняли его.
И, самое важное, никогда не смогли до конца забыть о нем. Создавались и падали огромные империи, завоевывались и отвоевывались целые государства, достигали неслыханной власти, неслыханной славы всевозможные вожди и владыки — и потом исчезали, погружались в темное небытие.
«Какая слава на земле стоит тверда и непреложна?» — спрашивает поэт, и мы отвечаем: никакая.
А вот царство этого нищего, бездомного Учителя стоит и светит все той же радостью, все тем же обещанием. И не только раз в году, на Вербное воскресение, но всегда, действительно во веки веков.
(Протопресвитер Александр Шмеман)
С Праздником, дорогие братия и сестры!